Вариант «Бис» - Страница 148

148

В «Кронштадт» до сих пор не попало ни одного снаряда из нескольких сотен по нему выпущенных. Командир ежеминутно вводил крейсер в коордонаты на оба борта, считая точность своей стрельбы менее важным фактором, чем одно-единственное результативное накрытие, которое было нужно англичанам для превращения громадного и быстроходного корабля в плавающее приемное отделение морга. Залпы англичан – по три, четыре, пять снарядов – ложились вокруг достаточно плотно, не давая ни на минуту расслабиться и служа постоянным напоминанием о возможности близкой смерти. Накачанная командиром верхушка артиллерийской БЧ получала массу удовольствия, лупя по концевому «Джорджу» вперемешку всеми калибрами с периодичностью в полторы-две минуты исключительно с целью продемонстрировать свою значимость. Попаданий, возможно, они не дали даже ни одного, но британский линкор непрерывно разносил свои курсы, шарахаясь из-под удачно ложащихся залпов и сбивая себе наводку на очередные пять минут. Несколько раз огонь по приказу Москаленко переносили на средний линкор в строю, не давая ему возможности расстреливать «Советский Союз» в тепличных условиях необстреливаемого корабля.

Появление на сцене крейсеров и эсминцев не стало для командного состава «Кронштадта» апокалиптическим откровением. Собственно, никто и не сомневался, что это произойдет. Более-менее неожиданным являлось только включение в строй выходящих в торпедную атаку кораблей тяжелого крейсера в качестве лидера. Шаг был оригинальный и, в принципе, удачный. Тяжелый крейсер волей-неволей заставлял обращать на себя внимание большей части имеющихся на борту стволов, ослабляя, соответственно, плотность огня по эсминцам. Короткая вспышка ругани, вперемешку с профессиональной терминологией, наполовину состоящая из вырывания друг у друга биноклей, ознаменовала мозговой штурм по опознанию головного британца. Тот, довернув, окончательно сформировал со своими мателотами правильный уступ, облегчив этот процесс и усложнив одновременно прицеливание. Отсутствие одной из кормовых башен свело выбор, согласно последнему «Своду разведданных по флоту Британии и колоний», к «Норфолку» либо «Девонширу» и вызвало небольшой ажиотаж по поводу наличия у противника на два ствола меньше возможного – немаловажная вещь, когда счет идет на дюймы калибра.

«Кронштадт» развернулся и, выдавая полные двадцать девять узлов, лег в сложную кривую, держа «тяжелого» в фокусе. Быстрая реакция линейного крейсера, если так можно назвать маневр, проводившийся больше десяти минут, позволила встать к югу от англичан, и теперь их теневой борт был виден отлично.

– Дистанция?

– Сто сорок до головного.

Старший штурман цепко держал в руке телефонную трубку, напрямую соединявшую его с носовым КДП, – дружеские отношения с офицерами-дальномерщиками позволяли ему не тратить лишнее время на получение информации о явно важнейшей цели.

Москаленко крутанул рукой, и старшина моментально протиснул командиру телефонную трубку на длинном черном шнуре.

– Миша, ведешь его?

Ответа слышно не было, но командир уже через секунду бросил: «Одобряю… Давай!» – и вернул трубку, крутанувшись на пятках.

«Кронштадт» дрогнул, как бы остановившись на мгновение, и вильнувшая под ногами палуба ясно дала понять, что «вторая гусарская забава», то есть мочилово в полную силу и против численно превосходящего противника, началась. Первая, как известно, производилась в другой обстановке и была на порядок менее захватывающей.

Отжатый к задней стенке рубки молодой штурман поймал мгновенный кивок стоящего за спиной командира Чурило и напрягся. Но ничего не случилось – тот, видимо, просто проверял наличие его под рукой.

Британцам не было особо над чем раздумывать – через полминуты, за которые снаряды покрывали большую часть разделяющего противников расстояния, воздух в очередной раз завыл и забулькал, пропуская продирающие сквозь него отполированные куски стали. Алексей подумал про себя, что звук шел на более высокой ноте – на этот раз он был скорее визжащим, признак высокой скорости снарядов. Затем залп рухнул перелетом, и все невольно пригнулись, пытаясь укрыться от коротко пробарабанивших по корпусу осколков.

– Ха! – каперанг притопнул ногой. – Первый недолетом, по целику хорошо лег… – он провел биноклем по забранной чуть приоткрытыми заслонками щели. – Второй на подходе, раз… два-три… Лег перелетом по минимуму… Бурун вырос! Черт!

Линейный крейсер дернулся, показав, что их что-то задело, палуба ощутимо ударила по ногам.

– «Дидо» бьет беглым, и достаточно лихо – на такой-то дистанции. Смотрим опять за эсминцами!

На протяжении следующей минуты нельзя было расслышать ни слова, непрерывный грохот и звон вбивал воздух в перепонки, не позволяя пробиться словам команд. «Кронштадт» дрожал и раскачивался, в рубку то и дело били крупные осколки, иногда от ее внутренних стенок отлетали чешуйки краски и зависали в воздухе, перемещаясь рывками, как и весь корабль. Один из ударов отдался в пятки особенно сильно, и несколько человек даже не удержались на ногах.

– Вдовый! – Чурило, вцепившись обеими руками в привинченный к палубе стол, мотнул головой, чуть не сбросив фуражку. Алексей подбежал, ухватился за тот же угол.

– Бегом по верхней палубе, пулей. Где что горит, где какие дыры, доложить нам и в живучесть, с первой же коробки. Все ясно? – он оскалился в лицо старшему лейтенанту и, не потратив ни одной лишней секунды, развернулся от него и шагнул к припавшему к щели в броневой плите командиру.

148